Серьезным не понять..

Автор: Дмитрий М. Вопреки стереотипам, которые до сих пор гнездятся в задумчивых головах потенциальных славянских невест, французы в целом являются нацией не очень романтичной. В любом случае тот же романтизм придумали не они, и достижение их в рамках этого направления выглядят на фоне немецких или английских весьма посредственно. Зато именно Франция стала родиной современной - картезианской - логики и умудрилась не только учредить на принципах рационалистической философии целую систему искусства Классицизма, но и обосновать этой философией разумную целесообразность абсолютной монархии. Словом, скука страшная. Страшная, но не окончательная. Поскольку, к счастью, французской культуре присуща и совершенно противоположная черта: пока одни французские авторы со смертельно серьезным выражением лица пытаются убедить нас в непоколебимости своих умозрительных конструкций, другие в порыве веселого карнавального вдохновения высаживают эти конструкции в воздух и переворачивают мир вверх ногами. Собственно в этом и заключается привлекательность культуры Франции: на каждого Декарта тут найдется свой Рабле, на каждую классицистическая драму - своя драма абсурда, на каждого Сартра - свой Борис Виан. Вообще-то статью о Виане, 90 лет со дня рождения которого исполнилось 10 марта, было бы логичнее дать немного позже. Но, во-первых, в окрестностях 10 марта в Украине и так есть кого почитать, а во-вторых, придерживаться формальной логики, вспоминая этого «Сатрапа Коллегии Патафизики», значило бы оскорбить его память. Толпа, которая 27 июня 1959 провожала тело Бориса Виана в последний путь, прощалась прежде всего с певцом, музыкантом и «принцем сен-Жерменской богемы». Ничего удивительного: Виан действительно был первоклассным джазовым трубачом, участником оркестра Клода Абади, популяризатором новоорлеанского свинга, Дюка Эллингтона и Луи Армстронга, а также автором и исполнителем около пяти сотен песен во всех возможных и невозможных стилях. Одной из самых известных среди них (потому временно запрещенной за антипатриотизм) была песня «Дезертир», написанная в знак протеста против французских военных действий в Индокитае. Более осведомленные, очевидно, перешептывались на похоронах о скандальных Виан литературной мистификации, созданной под псевдонимом Верн Салливен (составленный, кстати, также из фамилий двух джазовых музыкантов). А дело было так: после Второй мировой войны во Франции, кроме моды на американский джаз, воцарилась и мода на американскую литературу. Читатели с развитым вкусом восхищались Фолкнером или Хемингуэем, читатели недоразвитые - кровавые романы так называемой «черной серии». Поскольку же недоразвитых граждан в любой стране (даже во Франции) всегда больше, чем развитых, то спрос начал отчетливо превышать предложение: американские писатели просто физически не успевали удовлетворять потребности французских читателей. Тогда Виан решил немного развлечься, а, если удастся, то и заработать. Под именем вымышленного американца он написал роман «Я приду плюнуть на ваши могилы». Откровенное название лучше поспособствовало успеху у читателей, а судебные иски за «аморалку» позволили существенно увеличить тираж и, соответственно, гонорар книги. Следовательно поощренный Виан-Салливен написал еще три подобные подделки. Финал этой «мистификаторськой» истории был менее веселым, но о ней позже. Между тем вспомним третью - количественно наименьшую на время похорон - группу поклонников, которую составляли родственники, друзья и несколько литераторов, в частности - Раймон Кено, Жан-Поль Сартр или Эжен Ионеско. Эта группа не сомневалась, что, пряча Виана, она прячет писателя, адекватное признание которого еще впереди. Сегодня, когда, с одной стороны, почти не осталось людей, которые помнят Виана, его живые выступления в клубах и на фестивалях (его вдова Урсула Кюблер умерла месяц назад), а с другой, произведения Виана выдаются «пьятнадцятитомниками» и входят в французских школьных и университетских программах, понятно, насколько правы те, кто в него верил. В свою очередь я не сомневаюсь в актуальности как «патафизической» поэтики, так и «мировоззренческой основы» рассказов, повестей и романов (настоящих, конечно, а не «салливенивских») Бориса Виана в условиях нынешней Украины. Может, стоит напомнить, что основанная 1948 года в честь «короля абсурда» Альфреда Жарри «Коллегия Патафизики» - это тотальная пародия на бесчисленные научные, просветительские и всевозможные другие общества со всеми их бессмысленными ритуалами, докладами и торжествами. Пронизана гротеском и черным юмором, патафизичное творчество высмеивает «серьезное» и серьезно говорит о «мелочи», разрушая таким образом логическую картину мира, как, например, в рассказе Виана «Волк-оборотень», где склонного к поэтической меланхолии лесного жителя искусал озверевший человек. С тех пор с волком раз в месяц происходят нехорошие вещи: он убирает человеческий облик, едет в город, напивается и устраивает скандалы с мордобоем. Скажете, игра абсурдистских фантазий? Не знаю, не знаю. По крайней мере в стране, где что-то оборачивается в президенты, эта история выглядит не такой уж фантастической. Относительно мировоззрения. Виан перепробовал в жизни массу занятий, но остался неизменным в своем отвращении к политике и любой социально направленной активности. Назовите это «эскейпизмом», уходом от действительности или равнодушием к общественным проблемам, только помните, что тяжело болен Виан сформировался как писатель во время Второй мировой войны, когда охвачен массовым психозом чужой окружающий мир, кроме пролитой крови под аккомпанемент жестяных барабанов, немного мог ему предложить. Как, впрочем, и послевоенное - с его «патриотической» трескотней и самодовольным пафосом победителей. Нет, такой мир Виана не интересовал, и он сосредоточился на свете домашнем, где царили любовь, привлекательность, атмосфера сказки и веселой игры, то есть все то, что мы видим, например, в «пене дней» - по словам Кено, «наиболее проникновенном из современных романов о любви ». И не только о любви: «Самое важное в жизни, - сказано в авторском обращении к читателям, - относиться ко всему предвзято. Толпа, обычно ошибается, а человек в отдельности всегда прав ». Беда однако, в том, что как бы человек лелеял свою маленькую частную территорию, вполне защитить ее от грубого вторжения внешнего мира все равно не удастся. Рано или поздно между ними возникнет конфликт, решения которого - учитывая несоизмеримость сил - предсказать нетрудно. Для Виана, конечно, тоже не было секретом, что жизнь - это игра, в которой невозможно выиграть. Но можно попробовать сыграть лучше. Остроумно импровизируя на заданную трагическую тему, виртуозно смешивая стили, «материализируя» метафоры и «метафоризируя» материю, он убедительно доказал своим творчеством, что мнение о неизбежном финале каждой из наших жизненных мелодий вовсе не должно лишать нас удовольствия от самой мелодии. Правда, и наслаждение не должно полностью заменять мнение о финале. Борис Виан умер от сердечного приступа во время просмотра фильма, снятого по его первой мистификации, будто заранее намекнув слишком серьезным критикам постмодернистского искусства: иногда самые причудливые игры оказываются несколько содержательнее, чем вам кажется.

Источник статьи: http://www.good-article.ru